Алла Семёнова
Алла Семёнова:
– Театр – это, конечно же, искусство, а искусство должно удивлять. …Театр, как сито, через которое просеивается душа. Хорошо бы весь мусор уходил, а всё хорошее оставалось. Я счастлива, что работаю в театре «Гулливер», хочется, чтобы все переживали в театре катарсис, очищение души. Классно, что люди живут и понимают тебя. Хочется взлететь над серостью и грязью…
В профессии артиста очень важно сделать зрителя соучастником поиска совершенства жизни. Через спектакль дать разнообразие пищи для ума и души. Жизнь несовершенна, потому что-то обязательно болит и об этом хочется говорить. А если зритель покидает театр с мыслями о спектакле, это счастье.
Об Алле написано немало. Она давала многочисленные интервью, но при этом никогда нельзя было сказать: вот, вот она какая на самом деле! Она актриса, и этим всё сказано. Она кокетлива, непостоянна и готова к работе всегда, только – дай. Её взгляд на профессию, судьбу театра, при всей видимой лёгкости натуры, поражает своей профессиональной продуманностью, пониманием ситуации, умением сопоставлять и анализировать. Образы, созданные ею в спектаклях, глубоки до потрясения. Движения её души всегда имеют отклик со стороны зрителей, и она умеет это ценить. Она отдала любимой работе и театру 30 лет жизни, но мне хочется, чтобы люди понимали, что работа артиста – это не всегда праздник, цветы и аплодисменты.
Артист не проживает множество жизней – она у него одна! Сцена – его работа, причём не сладкая. После спектакля – пустота, усталость, неудовлетворённость – всё не так! Ночью об этом думает, на работу идёт – думает, возвращается домой – думает. Проживают множество жизней благодаря артистам – зрители, а у него, иногда, и своей нет. Дня не видит, праздников не видит… и зависим от всех и от всего. Изо дня в день на чью-то жизнь уходят силы, а на свою уже не хватает. Дышишь, говоришь, любишь, живёшь – ВСЁ НЕ ДЛЯ СЕБЯ. И всё время слышишь – не жалей себя, трать себя, не мелочись, иначе, ты – не артист!
Что мы знаем об артисте, которого видим в спектаклях, телевизионных интервью? Насколько он открыт? Искренен? Если не очень искренен – почему? Да потому что артист ужасно раним, ничем не защищён не только от зрительской любви, но и от зрительского хамства. Вы думаете, работать в театре, особенно в детском, легко? Легко играть спектакль, когда необузданные подростки, придя в театр гурьбой, вооружившись чипсами, бутылками с напитками, кидают на сцену сухарики, во весь голос комментируют реплики или действия персонажей…
В такие минуты все силы, которые есть у артиста, концентрируются в сгусток энергии, которая должна захлестнуть, победить нерадивого, неподготовленного зрителя. В эти минуты идёт настоящая битва за чью-то душу, и от того, кто в этой битве победит, зависит (простите за пафос) наше будущее, будущее нашего города, нашей страны.
Вот уже более 30 лет актриса Алла Семёнова ведёт диалог со зрителем, порой доходящий до отчаяния, а иногда – до слёз благодарности к тому же зрителю.
Но когда девочки мечтают стать артистками, они об этом не думают, они просто об этом не знают… В детстве Алла училась играть на аккордеоне, но демонстрации, когда маленькая девочка с большим аккордеоном должна была шагать по улице под собственный аккомпанемент, отбили всё желание заниматься музыкой. Мама очень хотела, чтобы Алла была музработником в детском саду. А сама Алла вообще-то хотела стать стюардессой, но приехала в 1976 году в Курган поступать в КМИ. Нечаянно, с подружкой, попала в училище культуры. К этому времени в Кургане уже был театр кукол «Гулливер».
Олег Когут, главный режиссёр театра, пришёл на выпускные экзамены в училище культуры и среди прочих выбрал и Аллу. Их начали обучать кукловождению… Вообще с неопытными девочками, взятыми для работы в массовке и гастролей по области, обращались жёстко. Никто никого не щадил, не уговаривал и в демократию не играл. Было понятно: или – или…
Когда через год Лабецкий дал Алле главную роль, а все маститые были вокруг, в массовке, то, оценивая её работу, он сказал: «Вот ты будешь актрисой»!
Артист – очень зависимая профессия, особо не забалуешь: дали роль, работаешь, не важно – хотел ты её или не хотел. И тут начинается… не просто репетиции, начинается присвоение материала, поиск характера, сживание с куклой…
Сыграно много, есть что вспомнить, но остановлюсь на нескольких ролях, которые стали этапными, значимыми.
«Сестрица Алёнушка, братец Иванушка» Алла изначально играла Алёнушку. Нежные, но пронзительные интонации девушки, вроде слабой, но с характером. Умение Аллы работать с куклой, поддержать партнёров по сцене, а главное самой так прожить в эти три четверти часа, обращало на себя внимание зрителей, делало её роль в спектакле доминирующей. Этот спектакль стал своего рода визитной карточкой театра. Его приглашали на очень многие фестивали, и везде он получал восторженные отзывы, где основная часть восторгов и восхищения была адресована исполнительнице главной роли. Её даже называли народной артисткой. Алла судит о себе гораздо скромнее. Неамбициозна, долгое время без ролей – не умерла, не требовала, просто ждала, когда понадобится, и каждый раз бросалась в очередную работу с головой и азартом.
В нашумевшем спектакле «Серенада», среди трёх куриц, которых соблазняет лис, была и та, которую «водила» Алла. Стройная, азартная, соблазнительная, а главное, смена характера, зерна роли! Но всё равно хочется чего-то другого, кардинально нового!
И вот, уже насытившись героинями умеющих любить девушек, скромных, но с сильным характером, Алла в каком-то интервью на вопрос: какую роль вы мечтаете сыграть, отвечает:
– Что-то резко противоположное тем героиням, которых я играю сейчас. Пиаф, например…
Сама она усомнилась, что это возможно в театре кукол, но Татьяна Ивановна Терещенко, наш замечательный художник, со свойственным ей оптимизмом сказала: «Почему бы нет?»
Так началась работа над замыслом заветной роли, а в театре всё шло своим чередом, репертуар пополнялся, и на Аллу был поставлен моноспектакль «Ваня Датский».
Это один из самых сильных спектаклей нашего театра, и, конечно, заслуга в этом принадлежит исключительно Алле. За долгие годы жизни этого спектакля он мог обветшать, рассыпаться, но этого не произошло, потому что спектакль дорог актрисе. Алла взрослела вместе со спектаклем, проникая в глубину темы, обретая внутри ту нравственную силу, которая позволяет ей сегодня легко справиться с любым залом.
Роль Катерины в спектакле «Медной горы хозяйка» была сделана качественно, с любовью, спектакль был интересным сам по себе, и ансамбль в нём был замечательный, но это была опять русская девушка – сильная, но с характером, похожим на тот, что был у Алёнушки. И, наконец, Пиаф! Яркая, неординарная личность, и образ – такой же.
Конечно, спектакль делался на Аллу, и, надо сказать, её работа с самого начала отличалась мощью. Капризная, эксцентричная натура певицы и такая пронзительная душевная боль… Каждая песня в спектакле – исповедь. Всё очень глубоко пережито. Спектакль, как и «Ваня Датский», с каждым годом набирал силу, пополнялся эмоциональный багаж, прибавлялся жизненный опыт, который так порой важен для трактовки и раскрытия сценического образа.
90-е годы – это вообще был яркий период творчества молодой, талантливой, азартной и жадной до жизненных проявлений актрисы. Пели тогда в театре много, любили петь, умели. Ни один капустник не проходил без Аллы, кроме того, она являлась автором и соавтором многих капустных номеров. Но кроме капустников, артисты, порой делают – придумывают очень интересные номера, от которых просто заходится сердце. В этих номерах поражает глубина, удивляет, что можно в короткий номер уместить целую жизнь, и жизнь эта волнует, тревожит…
Номер, придуманный Аллой, с названием «Нелегко» с удовольствием смотрят и сегодня, он стал классикой. Это маленький спектакль о том, как нелегко человеку, отважившемуся отправиться в сложный жизненный путь – всюду подстерегает опасность, которую надо преодолеть, справиться со страхом. Можно, конечно, отступить, но нет, не отступает, идёт вперёд, и в итоге обретает крылья!
Ещё один замечательный номер с участием Аллы – «Дуэт Полины и Лизы», пользовался особой популярностью. Обычный зритель и не представляет, в каком неудобном положении порой приходится работать артисту. Вот и в этом номере актрисы стояли за столом и появлялись из-за него. И «заряжались» они, как правило, за закрытым занавесом. Но как-то раз был концерт в драматическом театре, занавес был открыт, все номера шли подряд, перестановка происходила на глазах у зрителей. Стол вынести на глазах у зрителей, конечно, можно, но артисту в парике, с висящими по пояс ножками, пройти из-за кулис на исходную позицию – просто нелепо, да и эффект неожиданности исчезает. Решили, что работники сцены понесут стол, а заслуженная артистка и будущий директор театра поползут по сцене, прикрываясь столом, главное, соразмерить скорости тех и других. Артистки об этом не подумали, принимая низкий старт, зато монтировщик обратился к ним с вопросом: Вы с какой скоростью ползёте?.. В этом же концерте за рояль, в качестве аккомпаниатора в этом номере, сел Алексей Гущук. Он мужественно выучил аккомпанемент, у рояля, как и положено, подняли крышку. Начался номер. Алексей играет, Лиза с Полиной выясняют отношения, и в этот момент падет крышка рояля, который находился за спиной актрис. Я смотрела из зала, но у меня было чувство, что упала не только крышка, но и сам рояль вместе с Алёшей. Но он всё же усидел и мужественно продолжал давить на клавиши, а «Лиза» и «Полина», содрогнувшись внутренне, продолжали доказывать своё превосходство.
В книге отзывов театра «Гулливер» имя артистки Аллы Семёновой встречается, пожалуй, чаще всех – многие помнят её лиричную, трепетную Алёнушку из спектакля по русской народной сказке, где она много лет уговаривала Иванушку не пить из копытца, а он не слушался. Помнят её трогательного Маленького принца; до сих пор зрители переживают горе и отчаяние вместе с матерью из спектакля «Ваня Датский», потерявшей и вновь обретшей сына; а в одержимую и сотканную из противоречий, любви и страхов Пиаф зрители просто влюбляются…
Аллу Семёнову можно назвать лицом театра. Она – актриса без амплуа, а потому может всё! Алла – ведущая актриса театра, творческий лидер, всегда критично относится к творческому процессу, являясь наставником молодых. Когда на худсовете мы принимаем новый спектакль, я всегда жду, что скажет Алла. Её замечания всегда очень конкретны, хотя кому-то могут показаться мелочью, придиркой. Но, как правило, если режиссёр, артисты прислушаются и постараются учесть замечания, всё становится на свои места. Сказывается большой профессиональный опыт. Ни для кого не секрет, что творческая стратегия театра во многом формируется благодаря Алле – её требовательности, критичности, вкусу. Она вместе с театром испытала взлёты, падения, снова взлёты. Театр – её боль, её судьба, её жизнь. Сложная жизнь, состоящая не только из аплодисментов и цветов, но и из разочарований, слёз, бессонных ночей, противоречий. Жизнь, где очень важна обратная связь, где важно помнить, что самого главного глазами не увидишь, зорко одно лишь сердце.
В 90-е годы нашему театру повезло. Станислав Фёдорович Железкин держал его «на контроле», и с его «подачи» в театре появились Ирина Шаламова, Владимир Перчаткин и Евгений Бондаренко.